Дело №73 Трое влюбленных

Трое влюбленных

Нью Скотланд-Ярд.

Кабинет дивизионного комиссара Джеймса Хью.

 

       — Роберт, прямо сейчас поезжай к вице-канцлеру Университетского колледжа Лондона, — сказал дивизионный комиссар Джеймс Хью и поправил кобуру подмышкой.

       — Там совершено преступление? — спросил детектив Бобби Кларк.

       — Скорее скандал с элементами преступления. Два профессора подкараулили своего коллегу, тоже профессора этого Университета, и побили его. Сломали ему очки, порвали рубашку.

       — Ничто человеческое профессорам не чуждо.

       — Конечно, но дело в том, что они много лет мирно работали вместе, и каждому из них за семьдесят лет… Профессор Майкл Фишер — астрофизик с мировым именем. Профессор Энтони Стинг — молекулярный генетик, его научные работы стали классикой… И пострадавший профессор Джордж Свифт — лауреат нобелевской премии по экономике.

       — И что же они не поделили?

       — Вот это и выяснишь на месте, — дивизионный комиссар посмотрел на свои наручные часы с трещиной на пуленепробиваемом стекле. — Поторопись, желательно разобраться во всем до того, как об этом пронюхают журналисты.

 

 

 

Через три часа.

Нью Скотланд-Ярд.

Кабинет дивизионного комиссара Джеймса Хью.

 

       — Разрешите, шеф, — спросил детектив Кларк, заходя в кабинет и закрывая за собой бронированную дверь.

       — Проходи, присаживайся. Рассказывай, что там случилось в Университете.

       — Любовь, шеф, любовь. Три стареньких профессора одновременно влюбились в молоденькую ассистентку, которая устроилась в Университет пару месяцев назад. Любому из них она годится во внучки, — Бобби Кларк расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, ослабил и децентровал узел галстука.

       — Леди так эффектно выглядит или очень умна не по годам?

       — Молодая с крепким телом, симпатичная, энергичная, длинноногая с осиной талией и высоким бюстом. Конечно же, блондинка, зеленоглазая, волоокая, в мини-юбке…

       — Можешь не продолжать. Я понял, — дивизионный комиссар  кивнул. — Это леди-мечта подростков, вступивших в сложный жизненный период полового созревания.

       — Получается, не только подростков. Все трое ученых тоже влюбились в неё. Причем произошло это у них одновременно и независимо друг от друга.

       — Почти, как одновременно и независимо друг от друга, ученые Карл Шееле, Джозеф Пристли и Антуан Лавуазье в XVIII веке открыли кислород… Впрочем, мы отвлеклись. Значит, они полюбили молодую ассистентку. Законом это не запрещено.

       — Да, и она успела пофлиртовать с каждым из них. Но в итоге остановила свой выбор на нобелевском лауреате Джордже Свифте. Он даже собрался жениться на ней, и тогда отвергнутые коллеги из зависти вдвоем подкараулили его, напали и побили. Не сильно побили, так больше поцарапали, сломали очки, порвали рубашку, оторвали пару пуговиц.

       — Жесток гнев, неукротима ярость; но кто устоит против ревности? — задумчиво произнес дивизионный комиссар.

       — Хорошо сказано. Шеф, у вас прекрасный стиль, вам надо писать.

       — Это цитата. Ветхий Завет. Притчи Соломона.

       — Все равно, хорошо сказано… Все равно вам надо писать.

       — И чем закончилось твое расследование?

       — Увы, все оказалось не так просто. Я побеседовал с профессорами и обратил внимание на одну общую деталь. Ассистентка с каждым из них встречалась в одном и том же индийском ресторане, потом с каждым совершала длительную пешую экскурсию по Лондону и с каждым поднималась на колесе обозрения «Лондонский глаз». Это притом, что каждому из них за семьдесят.

       — И ты предположил, что таким образом она…

 

Вопрос:  Что предположил детектив Бобби Кларк?

 

 

Ответ: — Я предположил, что молодая женщина таким образом тестирует стареньких профессоров на состояние их здоровья. Как они отреагируют на очень острую пищу в индийском ресторане, как перенесут достаточно длительную пешую экскурсию и как будут чувствовать себя на большой высоте.

       — Самым слабым оказался профессор Свифт?

       — Так точно, он рассказал мне, что от индийской кухни в ресторане у него развилась сильная изжога, отрыжка, метеоризм, заболел живот, и ему срочно пришлось вызывать врача на дом и принимать лекарство. Пешую экскурсию профессор завершил со страшной одышкой и сердцебиением, а на колесе обозрения…

       — Его подвел вестибулярный аппарат, — завершил дивизионный комиссар.

       — Да, шеф. На колесе обозрения профессора сильно обнесло, затошнило и у него произошло рефлекторное извержение содержимого желудка.

      — У профессора Свифта плохо работают: желудочно-кишечный тракт, сердечно — сосудистая система и координаторно — вестибулярный аппарат. Поэтому, планируя выйти за него замуж, ушлая ассистентка рассчитывала в ближайшее время стать вдовой и обладательницей большого наследства.

       — Именно так, шеф, — кивнул Бобби Кларк. — Вот такой цинизм и вероломство. Просто бездонное коварство.

       — Ученые, они как дети… Большие дети… — дивизионный комиссар сокрушенно покачал головой. — Ты рассказал профессору эту версию?

       — Да, как это было ни тяжело, но я рассказал ученому горькую правду.

       — И как отреагировал нобелевский лауреат?

       — Нобелевский лауреат сказал, что вначале по одному подловит своих коллег профессоров, которые побили его вдвоем, и набьет им морды, каждому персонально, а потом… — Бобби Кларк тяжело вздохнул. — А потом профессор Свифт сказал, что прикончит подлую ассистентку.